У братской могилы

 

Я принес вам поклон, чтобы снова заплакать,

Я присяду, друзья, отдохнут костыли.

Мне приснилась опять белорусская слякоть,

И небритые лица в крови и пыли.

Я принес вам поклон, жизнь за счастье отдавшим,

Мне за семьдесят лет, уже скоро – «туда»…

А вы все молоды, вам всё так же по двадцать,

Я живой, но я смертный, а вы – никогда!

  

                           *   *   *

         Земля

 

Ты сколько приняла в объятья люду!

А сколько на себе несешь дорог?!

Куда ни глянь, и видятся повсюду

Поля, леса, тот скромный бугорок…

Там спит солдат, уснул совсем мальчишкой

В тот дальний бой, сражавшийся с врагом.

Он в бой ушел, едва простившись с книжкой,

И встретился с раскаленным свинцом.

Шестнадцать лет. Ему ведь жить да жить бы…

Как слишком рано вышел жизни срок!

Здесь в сорок первом вверх взмывали глыбы,

А нынче просто скромный бугорок.

Его никто к награде не представил,

Ведь в первые минуты был убит.

В земле горящей жизнь свою оставил,

С тех пор она его хранит и чтит.

         *   *   *

Сидит старик с клюкою на крылечке,

Без орденов, в заплатном пиджаке.

И сжалось мое слабое сердечко,

И кисть опять дрожит в моей руке.

Бледна палитра, холст натянут слабо,

А я душой хочу войти в тот мир –

Там в сундуке лежат его награды,

Он был в войну отважный командир.

Сухие жилы рук когда-то сильных,

Виски белы, но взгляд его прямой.

Сражались наши деды – победили!

И я пишу как будто жаркий бой.

Как средь разрывов по земле горящей

Ведет бойцов в атаку этот дед…

… А он глядит в дни лет уж пролетящих,

«Неровный» получается портрет.

Вот солнца луч коснулся края уха

И углубил и так глубокий шрам.

Я вновь припал к холсту единым духом,

Осталось мало тех, кто ветеран…

   *   *   *

   ДЕДУШКА

                    Моему деду

 

Совсем ты стар и сух,

Сидишь по вечерам,

Читаешь медленно и вслух,

Мой милый ветеран.

Что там за рубежом?

Ты не пропустишь, нет.

И мыслишь только о большом

В восемьдесят лет.

Ушла в историю война,

Изрешетя сердца,

Но не смогла свалить она

Дедушку-бойца.

А не жалел ты кровь свою,

Ты пули сам ловил,

И падал скошенным в бою,

Чтоб кто-то сзади жил.

А кто же сзади там

Прострелянной спины?

Солдат, майор, пацан?

Конечно же, и мы.

   *   *   *